Это было похоже на фильм Феллини. Ночь. Впереди - пьяный Вова, вышедший из "Санта Фе", - где из экономии смотрел в планшет, а его сын ел, как голодный солдат, которого не кормит дома пригласивший отец.
Мама шла за ним в бермудах и с пляжным ковриком на ремешке на плече и материла его изо всех сил:
- Старый извращенец! Тебе 52 года и ты снимаешь штаны перед юной девушкой! Ты заманываешь ее в ночь и когда она скромно говорит "где моя комната?" отвечаешь, скотина, "Со мной"! И с тех пор я почти не вижу свою дочь. Игорек, мне жаль твою мать! Он и тогда такой был.
Мама шла за ним в бермудах и с пляжным ковриком на ремешке на плече и материла его изо всех сил:
- Старый извращенец! Тебе 52 года и ты снимаешь штаны перед юной девушкой! Ты заманываешь ее в ночь и когда она скромно говорит "где моя комната?" отвечаешь, скотина, "Со мной"! И с тех пор я почти не вижу свою дочь. Игорек, мне жаль твою мать! Он и тогда такой был.
- Это было давно, - тихо защищает он отца.
- Ты знаешь кто я?
- Да.
- Ну этого мне достаточно.
Удивительно. Но Вова шел, улыбался и кивал.
