понедельник, 24 марта 2014 г.



Улетая из Красноярска, я опять что-то забыла у него в квартире и даже в кармане, положив в аэропорту туда на минутку помаду. «Ну, как всегда!», - подумала я.  И попросила по телефону найти дома файлик со статьей и отсканировать мне по инету.
 - Я уже увидел его! И начал читать. Прочту – пришлю.
Тема, затронутая в статье не могла не затронуть его душу. Как весточка с родины. Это был репортаж из библиотеки М.Волошина. Окна из этой комнаты, выходящей на море. Громадный скульптурный портрет жрицы, привезенный хозяином библиотеки издалека – это «декорации», в которых жил в детстве Моисеев.  
 - Ты знаешь, хорошо! Хорошо…, - произнес он в трубку.
      Было странно. Обычно мы о статьях не говорили. «Сколько раз я там был и не знал того, что узнал из твоей статьи».
  - Что именно?
  - Ну, например, сколько там книг с автографами, подаренных Максимиллиану Александровичу.  Это значит, что все эти люди бывали в этой комнате.
  - Назови, кого ты из них знаешь из истории культуры.
  - Ну, зачем меня экзаменовать? Ну…Немирович-Данченко, Сергеев-Ценский, Бальмонт, Чуковский.
  - Поясню насчет других: Бодуэн – филолог. Автор учебников. Соловьев – филосов. Сологуб – поэт. Маковский – художник. Лозинский – переводчик. Потемкин – поэт и родтсвенник матушки Марии из Вашингтонской церкви, что была у вас на концерте с мужем, отцом Потаповым.  И Иннокентий Анненский – моя любовь: «Не потому, что от нее светло. А потому, что мне темно с другими», - лучшие строки поэзии серебряного века.
  - Твоя любовь? А я? Ты так не говоришь. Если б ты меня любила или хотя бы чуточку уважала…
  - Да, я не писала бы на сайте и в книге «Вова»
  - Не в том дело…
  - Потом обсудим. Послушай. А ведь Волошин задавался вопросом в той библиотеке, почему уехала Сабашникова. Ведь профиль жрицы в кабинете – это ее профиль.
  - Там на обороте неразборчивый стих, рукописный.
  - Это Бальмонт.
«Залетевшая в комнату бабочка бьется
  О прозрачные стекла воздушными крыльями.
  А за стеклами небо родное смеется.
  И его не достичь никакими усильями».
  - Красиво. И в тему.
  - Ну прям, как смс, которое пришло, когда я шла с пляжа и тоже что-то процитировала.
  - Особенно мне понравился Анатоль Франс. Впервые вижу эту цитату.
  - Да. Это из редкой книги. Бруссоне «Анатоль Франс в халате». Кстати, ты в халате? Нет? Так ты забери  то кимоно, что в шашечку. Уютное.
  - Ладно.
  - Ну, прочти. Не стесняйся. Ладно, я даже помню: «Я потерял карту. Карту мира. Карту этой комнаты. Где полюс, спички, ночной столик? Меня возрождала только она. Придите на помощь Вашему мэтру! Дайте мне совет, дитя мое. Я изнемог. Я потерял голову и мужество. Я безволен! Я стар».
  - Да… (пауза)
  - Большинство знает только то, что Макс основоположник нудизма. А ты. Ты столько и стольких знаешь, что…
  - Что «что»?
  - Что мог бы бы быть советником губернатора по культуре.
  - Тс-с. Только не говори это. Меня съедят! 
  - Без коньяка?
  - Под коньяк!


на