За всю историю жизни на даче Вова никогда не ходил по набережной и в кафешки шумного, как большой гриновский порт Зурбаган, поселка. Только однажды при заезжем, чужеватом родственнике, это было.
Я люблю, когда он входит в дом. Бросает в кухне дорожную сумку. А во дворе машину с открытым багажником. Бежит, запыхиваясь, на второй этаж, где уже трезвонит "старинная" трубка с антеннкой: звонят друзья-соседи и говорят: "Мы тебя видели. Обещаем прийти".
Он шутит над тем, что растерянно стою посреди кухни:
- Ну ты еще спроси, как когда-то, где моя комната?
- А ты ответь, как когда-то, "со мной!"
Я начинаю собираться в магазин:
- В какой?
- К армянкам.
- Это те, что татарки из Первомайки. Ты их так называешь?
- Они тебя помнят как странного мужчину, который всегда что-то забывает или возвращается за сахаром. А ты пойдешь?
- Нет. Из дома не выйду.
- О! Любимая фраза Жечкова. Ну ночью съездишь на велике. Мне тоже хочется только в душ.
- А ночью пойдем к Баранову. Говорит - новый борщ настаивается. На первый случай открой сумки - там что-о было.
