- Дашуля, - позвонил Вова,- Андросов никогда не был в Ривердансе. Это я тебе рассказывал другую историю.
- А! Я вспомнила, его выгнали раньше, мне кто-то рассказывал из моисеевцев.
- А что именно?
- Это был 1991 год. Они были в Греции. Игорь Александрович брал его и Славу Калинина на острова ставить греческий танец.
- Да, да. И там они смотрели греческую свадьбу, запоминали. Вместе с дедом ставили номер.
- И почувствовали себя супер-хореографами.
- Ну…
- Ну правда же? У меня вечный вопрос – почему не ты почувствовал себя супер-хореографом хоть когда-нибудь, а эти чужие, уже состарившиеся пацаны?
- …
- Тебе нечего сказать, я продолжу. Они начали репетировать свою программу.
- Да, да, они начали репетировать свою программу, скрыв это от деда. Запланировав уйти после важных для них гастролей в США. Они хотели сделать танцы более современными. Вот как сейчас я пробиваю легенду Годенко. Ведь и Годенко хотел бы их сделать более современными, если бы был жив. Кто-то донес на ребят. Сказал, что тайно они готовят свою программу. А вот что бы сделал я, если бы я узнал, что в моем коллективе, при моем содействии, на наши средства создается аналогичный проект и с ним люди хотят уйти?
- Ничего бы ты не сделал. Ты политкорректен и нерешителен. И пока не увидел бы предательства, терпел бы. Дед их уволил потому, что не хотел это увидеть. Как это произошло?
- Коля мне рассказывал, что на собрании по случаю закрытия сезона дед предложил написать заявления об уходе всем, кто входит в группу Андросова. Люди замялись. Растерялись. Почти все они были солисты и ведущие. Они очень хотели в Штаты. Они хотели выкрутиться. Но у деда на столе лежал список, ему донесли на всех. Ведь ансамбль у них был как семья. И в хорошем и в плохом смысле.
- А если бы они сказали деду об этом сами, есть версия, что он бы их простил? Да и какая тут вина? Он бы им разрешил. Вместе или отдельно делать что-то новое.
- Не знаю. Не знаю.
- Все говорят, что одного дед не прощал – предательства. С такими людьми нечего было обсуждать. Они исчезали из его сознания.
- А! Я вспомнила, его выгнали раньше, мне кто-то рассказывал из моисеевцев.
- А что именно?
- Это был 1991 год. Они были в Греции. Игорь Александрович брал его и Славу Калинина на острова ставить греческий танец.
- Да, да. И там они смотрели греческую свадьбу, запоминали. Вместе с дедом ставили номер.
- И почувствовали себя супер-хореографами.
- Ну…
- Ну правда же? У меня вечный вопрос – почему не ты почувствовал себя супер-хореографом хоть когда-нибудь, а эти чужие, уже состарившиеся пацаны?
- …
- Тебе нечего сказать, я продолжу. Они начали репетировать свою программу.
- Да, да, они начали репетировать свою программу, скрыв это от деда. Запланировав уйти после важных для них гастролей в США. Они хотели сделать танцы более современными. Вот как сейчас я пробиваю легенду Годенко. Ведь и Годенко хотел бы их сделать более современными, если бы был жив. Кто-то донес на ребят. Сказал, что тайно они готовят свою программу. А вот что бы сделал я, если бы я узнал, что в моем коллективе, при моем содействии, на наши средства создается аналогичный проект и с ним люди хотят уйти?
- Ничего бы ты не сделал. Ты политкорректен и нерешителен. И пока не увидел бы предательства, терпел бы. Дед их уволил потому, что не хотел это увидеть. Как это произошло?
- Коля мне рассказывал, что на собрании по случаю закрытия сезона дед предложил написать заявления об уходе всем, кто входит в группу Андросова. Люди замялись. Растерялись. Почти все они были солисты и ведущие. Они очень хотели в Штаты. Они хотели выкрутиться. Но у деда на столе лежал список, ему донесли на всех. Ведь ансамбль у них был как семья. И в хорошем и в плохом смысле.
- А если бы они сказали деду об этом сами, есть версия, что он бы их простил? Да и какая тут вина? Он бы им разрешил. Вместе или отдельно делать что-то новое.
- Не знаю. Не знаю.
- Все говорят, что одного дед не прощал – предательства. С такими людьми нечего было обсуждать. Они исчезали из его сознания.
