Б.Немцов:

" Когда мне стукнуло 40, мама мне сказала: «Помни, сынок, теперь бесплатно тебе будут давать только ровесницы».

Любимое варенье Вовы. Розовое. Наклейки делаю сама - чтоб не перепутал.

Когда она с отвращением смотрит на наше лицо и фигуру, мы тешим себя мыслью, что это неумная женщина...
Остроумием, напряжением, быстрой сообразительностью ты заставишь её посмотреть в свою сторону...
Посмотреть и улыбнуться. 
А он войдёт и будет молчать. 
И она уйдёт с ним. 
Знаешь, почему?
Он - это ты в молодости. 
/ММ Жванецкий/

А Федяевой слабо? :)

М.Жванецкий:

к 23 февраля
ДЕНЬ МУЖЧИН
Мы – мужчины!
Наш день – 23 февраля.
День армии считается днём мужчин, хотя там есть и женщины.
И наши милые дамы в опасной сутолоке покупают нам одеколоны, зажигалки.
А для бедных, может, носки и плоскогубцы.
Мужчины – народ думающий, принципиальный, с юмором, ёлы-палы.
Без чего лишнего бы то ни было.
Тут уж всё.
Стоит мужчина на своём.
Крепко стоит.
Мыслит всё время.
Часто мрачен.
По ночам вздыхает, ворочается.
Руки разбрасывает.
Защищает кого-то.
Ответственность несёт.
Шепчут ему, как женщине: - Сними с себя.
Имея в виду ответственность.
Плечи освободи.
Нет, не выбежать ему из семьи, не побежать по улице к морю, не уехать поездом, не взлететь соколом.
Не вырваться в небо вольное: три женщины – жена и две дочки.
Все – дети его.
Ворочается во сне.
Хрипит, зубами щёлкает заводским (звуком?).
Руками роет постель свою, жену беспокоит бессмысленно.
И страна на его плечах с претензиями: - Налоги давай!
НДС, ФСБ, ПСУ – все хотят.
Только им сотрудников кормить, а ему – детей.
Плати, корми, одевай женщин своих и на государство отчисляй.

От 23 февраля галстук складывается так

В преддверии 80-летия Балета Игоря Моисеева, на концертах 20, 21 января состоится премьера Адыгского танца «Тляпатет». Специально для Моисеевцев танец поставил молодой балетмейстер Аслан Хаджаев.

Красивая пара

- Твои блины самые лучшие, - обычно говорит Вова, перебирая зеленые, желтые, коричневые и не зная, что выбрать. Потом складывает один на другой - со шпинатом, с тыквой и с шоколадом и - засовывает в рот.

- А почему не мамины? - спрашиваю я. Но где уж тут ответить.

     Впервые он их съел, когда я приготовила в "17-й", как я называю свою первую квартиру в новом доме. И была не Масляна. А просто - блинный день. 

    - Ты промываешь нос физраствором? Бывший москвич, который не видит теперь чистого неба.

- Я бывший коктебелец. И посморю его летом. А ты лучше скажи, тебе передали подарки вовремя?

- Да. Я хотела ехать за ними, но мне завезли, куда я сказала.

- Вот ко мне на гастроли мои друзья не заехали. Некогда им. То урок, то репетиция. А тут - завезли.

- Ну... Мне твои друзья всегда говорят: "Надо - так надо!"

Я всегда удивлялась почитанию сидевшего директора питерского мюзик-холла Годенко. И несправедливости по отношению к другим талантливым коллективам. Пародия шестидесятых годов прошлого века на русское народное просто смешна. Но финансирование из года в год поддерживает эту легенду.

- Вова, ты мог бы проложить свой путь. Я уверена.

- Это трудно.

И мне вспомнилось то, что я ему прочла, развернув книгу: "Как топчут дорогу по снежной целине? Впереди идет человек, потея и ругаясь, едва переставляя ноги, поминутно увязая в рыхлом глубоком снегу. Человек уходит далеко, отмечая свой путь неровными черными ямами. По узкому и неверному снегу двигаются люди вряд плечом к плечу. Первый ведет свое тело по снегу так, как рулевой ведет лодку по реке".

- Ты не проложишь путь. Проложат молодые. Но так нельзя.

Фрагмент из моей колонки, связанный с Коктебелем. Как хорошо в нем, когда убежишь от Вовы.

Нестареющий Саша

В России состоялась премьера фильма о писателе Саше Соколове, снятого по заказу ОРТ. Руководитель проекта – Константин Эрнст. Писатель часто бывает в Крыму. Встретившись на одной из дач общих друзей, я сделала несколько фотографий, которые публикуются впервые. Когда-то Саша стремился к свободе. Он видел ее в других странах. Теперь – с удовольствием возвращается на родину.

 

- Да когда же тебе будет хорошо! - спросила я на очередные Вовины жалобы. И сама же ответила: "Когда ты будешь жить далеко от самого себя.

Зачем ни пошлешь, никогда не найдет, если это дальше угла Десантников и Шершнева:


"Не исполнив, Лулу, твоего порученья,
Я покорно прошу у тебя снисхожденья.
Мне не раз предлагали другие печенья.
Но я дальше искал, преисполненный рвенья.
Я спускался смиренно в глухие подвалы,
Я входил в магазинов роскошные залы.
Там малиной в глазури сверкали кораллы.
И манили смородины в сахаре лалы.
Я Бассейную, Невский, Литейный обрыскал.
Я пускался в мудрейшие способы сыска.
Где высоко, далеко, где близко, где низко.
Но печенья "Софи" не нашел ни огрызка".

Вовина грусть о китайских гастролях :)

- Думаю, Вова, - сказала я ему, - твое место тоже в Ансамбле Александрова, но... Щербакова бы сделала все, чтоб в Москве тебя не было. Да и Бочевера для проталкивания нет. И не особенно нужно теперь домой. Мама адаптировалась к одиночеству. Вон как добивалась билетов в ложу на концерт своего ансамбля. Ну, ты знаешь какому молодому человеку. И мама ему ручкой изо всех сил махала весь концерт.
    Помнишь, когда у нас с тобой в Ярске дрожали стекла от ветра с Енисея, как сильно ты хотел домой, в Москву, к друзьям, которые еще помнят. Как у Мандельштама:
"У мня еще есть адреса, по которым найду голоса".

Вова грустно вздыхал. И вдруг спохватился, чтобы перевести тему:

- Мои лучшие танцоры!

- Почему ты называешь лучшими ни народных, ни заслуженных? А они тогда кто?

- Они.., - ухмыльнуся он, - старики и старухи.

Макароны с чернилами каракатицы, которые я привезла из супермаркета на North Washington оказались сытными, вкусными, классными. 

Как всегда у двери меня встретила коробочка с приятными вещами от дружественной фирмы.

Как я рада за ребят! И как я рада, что остальные были настолько глупы, что не воспользовались единственным в жизни шансом. И будут стареть здесь, где нет перспектив. Через несколько дней после трагедии, я написала о ттом, что приглашаются танцоры и выделено семьдесят квартир. И вот теперь самые умные из ансамбля стали москвичами!

Бывший вице-премьер России и владелец моего журнала, живущий в Германии, рассказывал: "Меня часто спрашивают: хотите в политику? А я себя, если от моего бизнеса асбтрогироваться, как журналист и позиционирую. Я уже много лет журналист. Хочу и дальше им быть. Журналистика - это профессия самодостаточная"